Если после Джойса всё представлялось лишь повторением, то многие, и не в последнюю очередь современники Джойса – Эзра Паунд, Т.С. Элиот и Вирджиния Вулф, – находили это повторение плодотворным. Позже (если назвать лишь некоторых из наиболее очевидных бенефициаров Джойса) Сэмюэл Беккет и Дилан Томас, а ещё позже Энтони Берджесс, Б. С. Конкретная база данных по отраслям Джонсон, Мартин (хотя и не Кингсли) Эмис, А. С. Байетт и Салман Рушди – все они несут на себе отпечаток его влияния, как и, в более широком смысле, Хорхе Луис Борхес, Итало Кальвино, Габриэль Гарсия Маркес, Умберто Эко и целое поколение американских романистов. И это относится к сфере «высокой» культуры. Влияние не менее ощутимо на телевидении, кино, популярной музыке и, собственно, профессии Блума – рекламе, где они используют монтаж, открытый сюжет, пастиш, пародию, многоточие зрения и неологизмы.
это с такой же вероятностью оставит начинающего читателя в равной степени озадаченным и запуганным, как и просвещенным и воодушевленным. Часто слухи создают больше статики, чем четкого сигнала. Небольшой пример. «Улисс» , название, совершенно сбило с толку многих первых читателей. У них оно вызывало классические ассоциации: римское имя греческого героя Одиссея. Ожидая, возможно, современную новеллизацию гомеровского эпоса, они открыли книгу только для того, чтобы обнаружить себя брошенными в самую гущу повествования ( in media res – в гуще событий – как начинаются все хорошие эпосы) с участием «статного упитанного Бака Маллигана» (едва ли греческое или римское имя), затем «недовольного и сонног.